НЕПОПУЛЯРНАЯ РЕФОРМА

В пятницу, 2 июля, Дума приняла в первом чтении закон под ужасным названием "О внесении изменений в законодательные акты РФ в связи с принятием федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", более известный как закон о монетизации льгот. Объявленные разработчиками - правительством РФ - цели закона состоят в том, чтобы отменить фактически нефинансируемые (то есть чисто виртуальные, никогда не действовавшие) социальные льготы, заменить натуральные льготы (бесплатный проезд в городском транспорте, бесплатные лекарства и т.п.) денежными компенсациями и распределить - точнее, перераспределить - обязанности по т.н. социальной защите граждан между федеральным правительством и регионами. По существу, принятие закона означает реформирование системы социального обеспечения. При этом государство остается патерналистским; речь идет не о том, чтобы сократить уровень социальной защиты (то есть уровень изъятия денег у налогоплательщиков под предлогом нужд социального обеспечения) и предоставить свободу экономической инициативе и частной благотворительности граждан. Главное в реформе - это деньги вместо льгот, увеличение социальной роли федерального центра и, в особенности, социального министерства, а также передача наиболее трудновыполнимых социальных обязательств от центральной власти на региональный и местный уровень.
Предложенная правительством социальная реформа чрезвычайно непопулярна в обществе. Большинство граждан уверено, что в результате реформы произойдет демонтаж сложившейся за постсоветское десятилетие системы социальных гарантий. Люди не склонны доверять словам федеральных чиновников о том, что денежные компенсации, которые должны придти на смену льготам, улучшат их жизнь. Нельзя сказать, что их опасения беспочвенны; первые конкретные предложения правительства относительно того, сколько стоят те или иные льготы, были просто шокирующими. Например, компенсация для инвалидов первой группы должна была составить около 300 рублей в месяц: предполагалось, что этих копеек достаточно, чтобы покрыть их расходы, в частности, на транспорт и лекарства. Шквал общественного возмущения и в частности, протесты влиятельных депутатов от "Единой России", заставили правительство скорректировать цифры.
Важно отметить, что даже те общественные группы, которые в принципе поддерживают минимизацию государственных социальных льгот (в конце концов, большинство людей самостоятельны, а что касается слабых и больных, то от помощи родственников, друзей и частных благотворителей им гораздо больше толка, чем от государственной системы социального обеспечения), были возмущены той бесчувственностью, которую продемонстрировало правительство по отношению к предрассудкам людей старших возрастов, воспитанных на советской социальной демагогии. Допустим даже, что предложенные денежные пособия покрывают стоимость натуральных льгот, хотя это и не так. Однако проблема в том, что большинство неработающих (то есть немолодых) пенсионеров, будучи советскими людьми, воспринимает натуральные льготы как дань уважения возрасту и заслугам, а целевые денежные компенсации - как оскорбительную подачку, и изменить это отношение невозможно. Поэтому настойчивость правительства, особенно на фоне грандиозных резервов, невиданных цен на нефть и известий об экономическом буме, выглядит просто садистски. Почему бы, называя вещи своими именами, не дать возможность старшему поколению дожить так, как им больше нравится и вводить пресловутые денежные пособия постепенно? Почему в случае с пенсионной реформой это было возможно, а в случае с социальной реформой - нет? Уму непостижимо. Неудивительно, что и президент Путин, и премьер Фрадков дистанцировались от реформы, предоставив отдуваться министру финансов Алексею Кудрину и министру труда и здравоохранения Михаилу Зурабову.
За исключением, пожалуй, не представленной в парламенте партии СПС, ни одна российская политическая партия не поддержала правительственную реформу. Неудивительно, что коммунисты и другие левые обвинили правительство в посягательстве на святое и намерении уморить стариков. Очень многие регионы - и местные парламенты , и губернаторы - не побоялись прислать в Думу отрицательные отзывы на правительственный законопроект. Чрезвычайно существенно и то, что партия парламентского большинства - "Единая Россия" - тоже отнеслась к правительственной инициативе критически. С большим трудом и ценой ряда существенных уступок (или обещаний пойти на уступки) правительству удалось уговорить лояльнейшее парламентское большинство проголосовать "за". Правда, нашлось десять непреклонных, которые голосовали против, но все они одномандатники и ни один не является членом партии "Единая Россия". Единороссы обставили своей согласие поддержать закон кучей требований: от сохранения единой тарифной сетки до введения переходного периода по наиболее чувствительным для населения льготам. При этом одна из четырех групп, на которые разделена фракция ЕР - группа Олега Морозова, в которой сильнее всего представлены люди из так называемого "лужковского лобби" - так и не приняла официального решения о поддержке законопроекта, несмотря на то что, когда дошло до голосования, её члены проголосовали "за". Заключения думских комитетов на законопроект выглядят так, как будто их писали отъявленные оппозиционеры, а не представители считавшейся до сих пор карманной политической партии. Например, от комитета по труду правительство не дождалось даже кислого одобрения. В чем же дело? Вероятно, в том, что депутаты, пусть и самые что ни на есть ручные, во-первых, зависят не только от Кремля, а и от региональных властей (и, страшно сказать, даже от избирателей), во-вторых, менее изолированы от жизни, чем члены правительства.
Правительственная инициатива монетизации льгот вызвала волну акций протеста, в ходе которых выяснилось, что идея сильного социального (т.е. перераспределяющего) государства пользуется широкой общественной поддержкой. В ходе дискуссии была практически сформулирована некая лево-социал-демократическая платформа, которую разделяют большинство коммунистов, часть т.н."демократов" (к примеру, "Яблоко"), зависимые и независимые профсоюзы, правозащитники, многие региональные лидеры а также иные политики левых взглядов, формально принадлежащие к самым различным партиям. Можно сказать, что правительство сделало все от него зависящее для подъема левого движения в России, кое-что - для раскола партии власти, и, возможно, даже поспособствовало некоторому падению популярности президента. Вот что значит грамотный подход к реформе, которая между тем, вовсе не ограничивается социальным сектором. Закон с непроизносимым названием вносит изменения в 150 законодательных актов, и далеко не все из них относятся к социальной сфере. Поправки вносятся, например, в Водный и Лесной кодексы, в закон о газоснабжении и даже в закон об основных гарантиях избирательных прав граждан. Направлены они в основном на усиление полномочий федерального центра и отдельных министерств. Эта сторона "закона о льготах" почему-то не обсуждается, а жаль.

Екатерина Михайловская
(статья написана для газеты "Русская мысль")

СЦИЛЛА