|
Сайт Полит.ру опубликовал вчера интервью президента Панорамы Владимира Прибыловского. Вот некоторые выдержки из него:
Об итогах 2006 года для русских националистов: ...до прошедшего года русский национализм был скорее орудием в руках других сил. (...) Точнее, он был инструментом политики, а сейчас становится уже политическим субъектом.
О Рогозине: Дмитрий Рогозин по психологии, по духу – конечно, номенклатурный националист, но так сложилось, что он власть рассердил, властью отвергнут, и теперь он с более дикими националистами ушел в КРО. Еще более дикая часть националистов осела в «Пнях» (ДПНИ).
О Жириновском и Курьяновиче: Владимир Жириновский начинает злиться и обижаться, что Митрофанов его затмевает, но у Митрофанова хватает ума после этого отойти в тень. А тут еще появился какой-то там Курьянович, которого вдруг стали узнавать простые люди – помимо политологов и активистов партии. Конечно, Жириновскому не нравится, что появился какой-то пусть не харизматический, но узнаваемый, популярный деятель. Обычно Жириновский поступает следующим образом: тех людей, которые выходят из под его контроля или становятся чрезмерно популярными и самостоятельными, он просто не включает в следующий избирательный список. К этому все и шло, но так как Курьянович нашумел не только в масштабах партии, но и в масштабах страны и рассердил Администрацию президента, Жириновскому сказали, что не надо ждать выборов, надо выгонять раньше. Жириновский эту рекомендацию выполнил.
О Белове-Поткине: «ДПНИ» – это первая крупная национал-патриотическая организация, которая является сетевой, а не «фюрерской». Тот же Поткин если несколько раз ошибется – выпадет из колоды, и найдется новый лидер. Это зонтичная организация, в отличие от всех прежних национал-патриотических организаций, как крупных, так и мелких. Все остальные были «фюрерские» и централизованные, а это сетевая структура. В этом есть и свои недостатки с точки зрения организации, но есть и свои преимущества – в том числе в смысле выживания и распространения.
О "Патриотах России" и "обновленной" ими думской фракции "НВ-СЕПР": Я думаю, что эта фракция – временное явление, до конца года. Просто люди достаточно разных взглядов и психологического типа были вынуждены объединиться, потому что их всех отжали в один угол. Чего бы им не пообъединяться? А на выборах, я думаю, Администрация постарается сохранить «Патриотов России» или, по крайней мере, партию с таким названием, потому что это очень удобно. Название патриотическое, при этом сама партия – полумарионетка, причем скорее псевдосоциал-демократическая, чем националистическая. Просто благодаря этому названию она оттянет на себя еще какую-то часть националистического электората.
О Бабурине: Фактически среди партий, допущенных к выборам, есть единственная националистическая – это партия Бабурина «Народная воля». При этом с Бабуриным, видимо, есть договоренности. То есть ему скажут: «Не моги взять в свой список Курьяновича и Белова». Я думаю, что ему этого не разрешат, хотя опять-таки можно выбрать и другую тактику. Но в Кремле всегда предпочитают все вытаптывать. Исторический опыт с ЛДПР – конечно, исключение. Бабурину будет дано понять, что если тебе проще к себе брать радикалов, мы тебя под каким-нибудь предлогом (самый простой предлог называется «экстремизм») снимем с выборов, тем более что нам не важна уже явка – снимем всех, кого захотим, и изобразим борьбу двух нанайских мальчиков: «Единая Россия» против «Справедливой России». Все остальные не нужны. Такая тактика вполне может быть выбрана. Но может быть выбрана и более сложная и дифференцированная.
О новейших антифашистах: Создание всяческих антифашистских, антинационалистических организаций тоже оказалось неэффективным.
Одну из них попытались создать либералы из СПС с участием Людмилы Алексеевой и Александра Верховского – Российский антифашистский фронт (РАФ). Ну, создали – и забылась она.
Другую параллельно создала Администрация президента. Туда вошли бывший соратник Туркменбаши Камилжан Каландаров – директор т.н. Института прав человека, а также Александр Брод – директор Московского бюро по правам человека, которое я бы назвал структурой коммерческого использования темы прав человека. С ними еще скульптор Зураб Церетели, политолог Вячеслав Никонов и др. Созданное ими Антифашистское движение "Наша Россия" – это антифашисты на поводке у Администрации президента.
И третья организация – Союз «Интернационал», созданный по инициативе Марата Гельмана при участии некоторых левых деятелей и тоже с одобрения Администрации.
На самом деле все три организации – и левая, и либеральная, и псевдоантифашистская – показали, что они мертворожденные, поскольку реальная их деятельность не видна.
О "национал-оранжистах": Национал-оранжизм в чистом виде у нас представлен редакционно-издательской группой Белковского-Милитарева-Голышева (сайты АПН, АПН Северо-Запад и «НаЗлобу»). Но так получается, что Каспаров и его окружение перенимают какую-то часть националистической идеологии и риторики в виде этого самого национал-оранжизма.
Здесь опять-таки вопрос в степени – какова та доля и градус патриотизма-национализма, которую допустимо принять либералам, оставаясь при этом либералами?
Национал-либерализм как идеологическая и политическая форма в принципе возможен. Однако грань между национал-либерализмом и просто национализмом очень тонкая, зыбкая, ее очень легко перейти. Я наблюдал это в начале 90-х годов: люди либеральных взглядов начинали осваивать какую-то часть патриотического багажа, в какой-то момент добегали до грани и переходили ее очень быстро. Классический пример – это Виктор Аксючиц и Михаил Астафьев – демократы в 1989-1991 гг. и национал-патриоты начиная с 1992 г.
Поэтому очень может быть, что критика со стороны СПС и «Яблока» в адрес каспаровцев хотя и преувеличена, но отнюдь не беспочвенна – тенденция-то есть.
О будущем: В ближайшие годы нас могут ожидать потрясения, поэтому после парламентских выборов 2007 г. вполне возможно, что следующие будут вовсе не в 2011 г., а значительно раньше.
То же самое можно сказать и о президентских. Я не удивлюсь, если здесь националисты, которые стали во многом самостоятельной силой (пусть и не единой), будут играть уже решающую роль. И те, кто относился к ним как к инструментам, с удивлением увидят, что они уже не орудия, а, как минимум, – младшие партнеры в политических играх.
Полный текст интервью
|
