|
|
 |
|
Круглый зал, квадратные мозги. Президент вспомнил портвейн «Агдам» |
|
|
|
02:02:2007 г. |
|
В четверг 1 февраля состоялась шестая и последняя, как можно думать, пресс-конференция Владимира Путина в роли президента великой страны. Третьего срока приговорения Путина к президентству не будет, но он планирует наше будущее с подозрительной уверенностью.
К шестому разу с президентом прессу зачищали, будто к первой брачной ночи. И не то чтобы не получилось, но все же желания по заказу не бывает.
Зная это, пресс-секретарь Путина Алексей Громов перетыкнул собственным пальцем задающего вопрос счастливчика уже после того, как у президента в третьем часу мероприятия настал традиционный момент самому назначать, кому его спрашивать.
Вопросов о газе не было. То есть конечно были, но о том, что в богатейшем Штокмане и затем в трубе, а не на Дубровке. Тут Путин блестяще подтвердил свою компетентность и патриотичность в одном флаконе. Газ всегда будет дешевле других энергоносителей.
Через год Путин уйдет, оставляя вопросы. Накануне его «встречи с журналистами» главный редактор «Московской правды» Шод Муладжанов напомнил об этом: кто все-таки пустил газ на Дубровку? Там были две сотрудницы газеты, видели все изнутри и выжили.
У меня тоже остались вопросы. Я помню то время, когда эта креатура Березовского шарахалась от журналистов. Позже мне довелось задать кандидату в президенты Путину один из ключевых вопросов, на который он дал ответ - жив ли Бабицкий? Коллега Бабицкий жив, вопросы остались. Был еще многократно тиражированный вопрос главного коммуниста Геннадия Зюганова - секретарь Совбеза Путин знал о подготовке вторжения в Дагестан и мер не принял. Это прозвучало на Совете Думы 13 сентября 1999 года, когда был взрыв в Москве и депутатам принесли записку о взрыве в Волгодонске. Надежд на будущего тогда президента коллегам по палате предлагалось не возлагать.
В итоге у меня отвяло желание на Путина с вопросами. Но я видел, как прошла уже первая его пресс-конференция, где даже злобно-антироссийски настроенные журналисты млели от счастья, созерцая лицо человека, которого нас приучили считать лицом России.
На прошедшем мероприятии этого не получилось, как-то было зарегулировано в сталинском жанре «по просьбам трудящихся».
Удивительно, но выступил в этом жанре Стивен Гаттерман из «Ассошиэйтед Пресс» (есть у нас свои люди в США). Журналист потребовал назвать убийц Анны Политковской и Александра Литвиненко, если это заговора с целью повредить репутации России.
Путин парировал Полом Хлебниковым, которого предпочитают лишний раз не поминать. И напомнил о раскрытии убийства зампреда Центробанка Андрея Козлова. У нас мало кто верит, что Алексей Френкель попался не под горячую руку, а за дело, но Западу сойдет. Они все равно в нашу Византию врубаются с нашей же подачи.
Александру Литвиненко Путин уделил больше внимания. В отличие от Путина, тот был изгнан из органов безопасности. Все, что он мог сказать негативного в отношении своей службы, где раньше работал, он уже давно сказал, никакой новизны в его действиях уже быть не могло.
«Но я в теорию заговора не очень верю, и, откровенно говоря, она меня не очень беспокоит. Устойчивость российской государственности сегодня позволяет нам смотреть на это свысока» - заключил президент.
Так же грамотно и взвешенно президент осветил проблему послесловий по гей-параду в Москве. Сказал про запрет гей-парада столичным мэром, что решения регионалов не комментирует. Геев не осудил, но напомнил про демографию. Тут невозможно не согласиться с Путиным ни в чем. На другом вопросе (транзит энергоносителей) он справедливо обвинил журналистов-комментаторов. Вокруг этого гей-парада путаницы еще больше. Мероприятие решили перенести в Москву для обострения исчезающего внимания к нему, и запрет мэра Лужкова высветил немногочисленных оголтелых общественников и приехавших в Россию за популярностью западных депутатов.
Армянам и азербайджанцам Путин предложил совместным усилиями восстановить мечту советских алкоголиков - портвейн «Агдам». Предупредил апологетов «Единой России» и «Справедливой России» о необходимости жить в коммунальной политической квартире.
Все это хороший PR, как и само присутствие на прессухе Путина. Актуальных по жизни людей вопросов коллеги не задавали, в основном отражая популизм, политику и совсем немножко – про личные качества, так роднящие правителя с подданными. На прошлых пяти прессухах личных вопросов было больше. Видимо, интерес к Путину все же падает, хотя вести себя в высшей роли он научился блестяще. С улыбкой Джоконды изящно наклонился посмотреть под себя, нет ли там чемоданов, по ходу вопроса, не собирается ли он убежать до срока.
Пресс-конференция Путина вызвала обильные комментарии и возбудила желание у людей высказаться по прозвучавшим темам со своим мнением. Что и было задумано. А мнения эти показали, что креаторы проекта «Второй президент России» в свеем тяжком неустанном труде не ошибаются. Здесь заложен инструмент зависимости и следующего от нашего массового сознания, одними этими выборами стабильность не обеспечивается.
Первый вопрос пресс-конференции был о суде над учителем сельской школы за
использование нелицензионных программ. Путин был суров: мы взяли на себя
обязательства, наше политическое направление - защищать интеллектуальные
права. Но это нельзя делать формально. Как в борьбе с наркоманией, надо
бороться не с теми, кто употребляет, а с теми, кто распространяет.
Несколько раз задачи вопрос о будущей работе и преемнике, на этой теме
Путин держался как партизан.
Ни одного актуального вопроса журналисты не задали, только корпоративные,
политические, популистские или отождествляющие массовое сознание с
личностью президента, будто он не выборный человек, а наследственный
монарх. Что ж тогда мы законодателей критикуем?
Мероприятие в целом пришло скучновато. До него журналистов часок продержали
на морозе. Порции в кремлевском буфете еще мизернее, чем в думском, и цены выше.
|
|
| |
|
|
|
