В пятницу 23 октября Государственная Дума приняла в первом чтении весьма краткий закон, резолютивная часть которого гласит: «Библия, Коран, Танах и Ганджур, их содержание и цитаты из них не могут быть признаны экстремистскими материалами». Это – новая статья, добавленная в федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности».

С докладом выступил представитель президента Гарри Минх. Он сказал, что предлагаемая поправка преследует цель защиты свобод и прав человека: «Государство создаёт механизмы защиты, в том числе и от самого себя». С содокладом выступила председатель думского комитета по безопасности и противодействию коррупции Ирина Яровая (ЕР). Она сказала, что принятие поправок обусловлено тем, что 2015 год – это год культуры, когда государство особенно заинтересовано в защите свободы совести и вероисповедания в лице традиционных религий. Поскольку священные писания имеют особый статус, пояснила председатель проыильного комитета, им должен быть обеспечен иммунитет. Поскольку традиционные религии создают мир нравственных ценностей, продолжила она, то сформированная ими мировоззренческая позиция может быть исключительно миролюбивой и дружелюбной, а никак не экстремистской. Предложенная поправка, по мнению комитета, законодательно обеспечит «невозможность сопряжения священных писаний с экстремизмом. В этом вопросе, считает Яровая, Россия подаёт пример миру.

Во время обсуждения Олег Смолин (КПРФ), поддержав законопроект, спросил, нельзя ли распространить его и на «классические гуманитарные тексты» (в качестве «гуманитарного текста» он процитировал знаменитые строки Константина Симонова «Сколько раз увидишь его, столько раз и убей»). Минх возразил, что предложение Смолина привело бы к «определённому смешению жанров». Поправка о четырёх религиях развивает закон о свободе совести и о религиозных объединениях, а не закон об информации, и речь в ней идёт не о текстах, а о содержании.

Борис Кашин (КПРФ) выразил сомнение, что президент Российской Федерации и Государственная Дума обязаны оперативно реагировать на жалобы главы Чечни Рамзана Кадырова. Он предположил, что в истории с южносахалинской судьёй, запретившей за экстремизм суры Корана, мог бы разобраться и суд. Представитель президента сделал вид, что не понял, в чём состоит вопрос. Коллега Кашина по фракции Сергей Решульский рассказал, что пытался найти аналогичные положения в национальном законодательстве других стран, но ничего не нашёл. «Скажите, в других странах таких проблем нет?» – спросил он Минха. Тот сказал, что тоже не знает зарубежных аналогов, но, с его точки зрения, Россия – уникальная страна с точки зрения религиозного разнообразия. Ту же мысль развила Яровая, которая подчеркнула, что в отношении защиты нравственных ценностей и прочих святых и незыблемых традиций Россия даёт пример другим цивилизованным странам.

Ещё один коммунист, денис Вороненков, поинтересовался, не ущемит ли поправка, предоставляющая иммунитет «традиционным религиям», права атеистов. Минх ограничился указанием на то, что список взят из закона о свободе совести и религиозных объединениях.

Максим Шингаркин (ЛДПР) спросил, какой текст Библии будет считаться каноническим и как будет устроено правоприменение. Минх ответил неопределённо, что речь идёт не о тексте, а о содержании, упомянув также, что существуют проблемы перевода, но «есть устоявшееся понимание того, какой перевод наиболее адекватно выражает содержание». «Норма не имеет двойственного истолкования», – поддержала Минха Яровая.

И ещё один коммунист, Николай Рябов, явно желая вызвать представителя президента на рассказ о Кадырове, спросил, чем вызвана поправка и кого стали притеснять. Минх не поддался и ограничился указанием на несколько конкретных дел, которые связаны с тем, что существуют обращения в адрес прокуратуры.

В этот момент спикер Сергей Нарышкин обратил внимание, что на балконе присутствуют победители конкурса «Воспитатели России».

Пожелавший выступить Александр Тарнавский (Справедливая Россия) похвалил докладчика с содокладчиком, подробно рассказал всем, кто по какой-то причине был не в курсе, историю с Кадыровым и запретом сур Корана и объяснил, что найти ёмкую фразу – дело непростое.

Олег Смолин тоже включился в обсуждение казуса Кадырова: с его точки зрения, судья на Сахалине приняла решение на грани идиотизма, но формально, возможно, была права. Потому что когда писали Коран, не было современных представлений о политкорректности итолерантности. Он также напомнил, что атеизм тоже является одной из мировых религий, и следовательно нуждается в защите.

Ярослав Нилов от имени ЛДПР в очередной раз пересказал сюжет с запретом на цитирование отдельных частей Корана, который, как он выразился, «поставил всю общественность в странное положение». Он сказал, что если бы решения сахалинского суда не было, то всё было бы тихо, спокойно, и законопроекта тоже не было бы.

В заключительном слове Минх поблагодарил всех за единодушную поддержку, а Смолину персонально сказал, что закон о свободе совести гарантирует право человека не принадлежать ни к одной религии.

Яровая заявила, что это решение парламента имеет важнейшее историческое значение. Не вспомнив о Рамзане Кадырове, она процитировала Солженицына и патриарха Кирилла. Солженицын, восхищаясь консерватизмом всех мировых религий, писал о «многовековом народном действовании», а патриарх на рождественских чтениях предложил краткий список ценностей: вера, державность, нравственность и прочее.

В защиту содержания священных писаний от подозрений в экстремизме высказалось 434 депутата, не нажали кнопок 5 коммунистов (Авдеев, Берулава, Калашников, Никитчук, Русских), 5 эсеров (Гудков, Зубов, Митрофанов, Петров, Пономарёв) и два единоросса (Демченко и Роднина).

С момента выступления Рамзана Кадырова в защиту Корана от сахалинских судей до принятия законопроекта прошло целых полтора месяца.